Часто слышим от не просвященных обывателей, что собаки - грязные животные, так ли это? Мнение уважаемых людей!!! Комментарий митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла на вопрос о том, действительно ли собака является нечистым животным:
"Я хорошо отношусь к животным и очень люблю собак. У меня есть три собаки в Москве и две в Смоленске. Никогда Церковь не считала собак нечистыми животными, никогда не запрещала им входить в помещение. Очень многие выступают против того, чтобы собака заходила в храм, но не по богословским мотивам, а по причинам чисто традиционного, исторического характера, укорененным, как мне кажется, в представлениях о гигиене.
[.....] Хочу сказать, что запрет на то, чтобы собаки входили в храм, не зафиксирован в каноническом праве. Это просто часть традиции, и та же традиция распространяется, наверное, и на лошадей, поросят, кур, гусей и других животных. Но не распространяется на кошек. Почему? Да потому, что они всегда ловили мышей. И кошек запускали в храм именно с этой целью. Тем более, что кошка - очень чистоплотное, почти стерильное существо, домашнее в полном смысле этого слова. Она не создает гигиенических проблем для пространства, в котором находится. Я думаю, что проблема заключается только в этом, и никакой мистики, связанной с собаками, нет, и тем более не существует никакого "антисобачьего" богословия. Надо любить животных, потому что, проявляя любовь к животным, мы тренируем наши человеческие эмоции, становимся более человечными." 
Протоиерей Максим КОЗЛОВ, настоятель храма св. мц. Татианы при МГУ:
"Собаки очень хорошие животные, и они, как и все животные, сотворены Богом, поэтому каждый человек может держать дома любое количество собак, если только это не становится для него страстью. Но встречаются случаи, когда священники отказываются из-за собак освящать квартиры. А также иногда можно столкнуться с тем мнением, что собака "плохое" животное, и в нее может вселиться бес. Надо сказать, что подобные заявления носят личный характер, то есть они никогда Церковью не догматизировались.
С точки зрения православного богословия собака не лучше и не хуже кошки. Скорее всего, кошку допустили в дом и храм лишь потому, что там водились мыши. Например, русский проповедник после эмиграции жил в Индии. Он был священником, и, живя на чужбине, построил себе храм. Построил специально на какой-то священной языческой горе, чтобы его никто не беспокоил. Однажды, войдя в храм, он увидел, что на престоле спит кобра. Тогда он спокойно взял ее и выбросил. Что взять с животного, оно ведь не знает что такое престол. Но если следовать существующему мнению, то кобра страшнейший зверь, а священнику вообще надо было немедленно уезжать? Он даже переосвящать ничего не стал. Такое же отношение должно быть и к собакам. Никакая тварь не может выгнать Бога ни из нашей квартиры, ни из храма. А ведь сколько раз собаки спасали людей! Взять хотя бы воспоминания митрополита Нестора - "Моя Камчатка". Он описывает множество случаев, когда эти животные помогали, отогревая, и вытаскивая из воды, и выводя из тундры. Многие северные народы живут вместе с собаками в юртах, но при этом же они не перестают быть людьми. Они к собакам относятся как к членам семьи. Иначе там просто нельзя. Наверняка владыка Нестор и освящал эти жилища, и молился вместе с этими людьми. "
[color=red]Моисеев Димитрий, священник:
"Мешает ли собака благодати?
Каждый православный христианин знает о существовании в нашей Церкви Священного Предания. Занимает в ней должное место и церковное предание. Но, к сожалению, почти каждому из нас приходилось сталкиваться с так называемым "околоцерковным" преданием, которое к Православной Церкви не имеет решительно никакого отношения, но, тем не менее, живет возле нее. Увы, далеко не все верующие имеют достаточно знаний, чтобы отличить действительно церковное учение от псевдоцерковного, и, вместо того, чтобы решительно отвергнуть последнее, невольно становятся его распространителями.
К числу подобных "околоцерковных" преданий относится и мнение о недопустимости нахождения собак в квартирах и иных помещениях, где есть иконы и другие святыни. Говорят, что якобы нельзя освящать те квартиры, где живут собаки, а если собака войдет в освященное помещение, то его необходимо заново освятить. Возникает вполне резонный вопрос: а в чем же виновата собака, и каким образом она может помешать благодати Божией? Обычно отвечают, что, поскольку в Священном Писании Ветхого Завета собака названа нечистым животным, то, следовательно, она своим присутствием оскверняет святыню.
Если для людей, придерживающихся такого мнения, недостаточно Господних слов, сказанных апостолу Петру, а именно: "Что Бог очистил, не почитай нечистым" (Деян., 10, 9-15), постановления Апостольского Собора, отменившего необходимость соблюдения христианами Ветхозаветного закона (Деян., 15, 24-29) и иных свидетельств Нового Завета, то им нелишне будет узнать, что говорят Святые Отцы о причине разделения в Ветхом Завете животных на чистых и нечистых, а также в чем именно заключается эта нечистота. Великий византийский богослов IX века святитель Фотий, патриарх Константинопольский (память 6 февраля ст.ст.) пишет об этом следующее: "Многое по природе очень хорошо, но для пользующихся становится большим злом, не из-за собственной природы, но из-за порочности пользующихся… Чистое стало отделяться от нечистого не с начала мироздания, но получило это различие из-за некоторых обстоятельств. Ибо поскольку египтяне, у которых израильское племя было в услужении, многим животным воздавали божеские почести и дурно пользовались ими, которые были весьма хороши, Моисей, чтобы и народ израильский не был увлечен к этому скверному употреблению и не приписал бессловесным божеское почитание, в законодательстве справедливо назвал их нечистыми - не потому, что нечистота была присуща им от создания, ни в коем случае, или нечистое было в их природе, но поскольку египетское племя пользовалось ими не чисто, но весьма скверно и нечестиво. А если что-то из обожествляемого египтянами Моисей отнес к чину чистых, как быка и козла, то этим он не сделал ничего несогласного с настоящим рассуждением или с собственными целями. Назвав что-то из боготворимого ими мерзостью, а другое предав закланию, и кровопролитию, и убийству, он равным образом оградил израильтян от служения им и возникающего отсюда вреда - ведь ни мерзкое, ни забиваемое и подлежащее закланию не могло считаться богом у тех, кто так к нему относился.
Итак, миротворение Божие произвело все создания весьма хорошими и природа всего - самая наилучшая. Неразумное же и беззаконное людское употребление, осквернив многое из созданного, заставило что-то считаться и называться нечистым, а что-то, хотя и избежало наименования нечистого, дало повод боговидцу предусмотреть другой способ пресечь их осквернение, чтобы тем и другим образом изъять из мыслей израильтян многобожие и добиться безупречности. Ведь и наименование Нечистого, и использование, отдающее жертвенное [мясо] чреву, не позволяет мыслить и даже просто вообразить в них нечто божественное или почтенное.
Если же кто-то скажет: "Тогда почему Ною, когда еще не был дан закон Моисеев, предписывается в Писании разделить чистых и нечистых и ввести их в ковчег (ср. Быт 7:2)?", пусть знает, что никакого противоречия нет. Ибо… если животные именуются не по тем признакам, по которым они распознавались тогда, но по тем, которые стали известны позже, то ничто не опровергает вышеприведенное рассуждение. Ведь и книгу Бытия пишет не Ной, который жил до закона, а Моисей, положивший закон о чистых и нечистых. Если же то, что впоследствии вошло в закон, было предвозвещено Ною, ничего удивительного, потому что и когда еще не наступило всеобщее крушение, он, получив знание о нем, не усомнился. Тогда как же он, услышав о различении чистых и нечистых, сообразил произвести их разделение? Только что сказанное отвечает и на это: тот, кто узнал о всемирном крушении прежде, чем оно наступило, и обрел благодать от Бога сохранить семя человеческого рода, никоим образом не замедлил и получить свыше распознавание чистого и нечистого, хотя употребление этих наименований еще не было в обычае" (Свт. Фотий. Амфилохии. Альфа и Омега, №3(14), 1997, стр. 81-82).
Таким образом, взгляд Святого Отца на проблему нечистых животных вполне очевиден: дело не в естестве твари, по естеству, по природе все животные весьма хороши. Нечистыми некоторых животных Моисей назвал, стремясь оградить свой народ от поклонения им. В наше время (да и уже во время земной жизни Христа) такой угрозы не существует. Поэтому "дискриминация" собак православными христианами не имеет под собой основания. Нужно сказать, что в канонических правилах Русской Церкви есть постановление, запрещающее вводить собак в храм, поскольку пребывание собаки в нем не является уместным в силу присущих ей особенностей (запах, беспокойное поведение, нарушающее благоговейный порядок и тишину храма, и т.д.). Однако это запрещение касается только храма и мотивируется отнюдь не тем, что собака оскверняет святыню и препятствует благодати Божией пребывать в храме. Соответственно и наличие собаки в доме никоим образом не может помешать благодати. Отгоняет от нас эту благодать не собака, а наша греховная жизнь, освободиться от которой гораздо сложнее, нежели от собаки. Поэтому никакого препятствия для освящения квартиры наличие в ней собаки не представляет [...].
И давайте почаще обращаться к святоотеческому наследию, к этой поистине неисчерпаемой сокровищнице духовной мудрости, ведь только там мы сможем найти правильный ответ на те или иные вопросы, которые ставит перед нами жизнь. "
Добавлено (14.02.2010, 15:36)
---------------------------------------------
Начнем с истории: каково было отношение к «четвероногому другу» в античную эпоху?
Греки собак любили и окружали заботой. Достаточно почитать Гомера. Римляне одевали на боевых собак даже броню.
Но вот у народов, чтивших Библию как священную Книгу, отношение было прямо противоположным. В Ветхом Завете из тридцати упоминаний собаки, лишь в двух случаях оно не имеет негативного смысла. Ненависть древних иудеев к своим неприятелям-египтянам и римлянам, разводившим и почитавшим собак и применявшим их в бою, была перенесена, вероятно, и на животных. По закону Моисея, эти животные считались нечистыми. Для еврея сравнить кого-либо с псом – верх оскорбления. Даже деньги, вырученные от продажи собаки, равнозначно плате блудницы, нельзя было вносить в Скинию – «в дом Господа Бога твоего ни по какому обету, ибо то и другое есть мерзость пред Господом Богом твоим» (Втор. 23: 18). Но коль собаку продавали, значит, при себе ее все-таки держали.
Скотоводу овчарка совершенно необходима, иначе стадо не уберечь. А у древних евреев скотоводческий труд – фактически основной. И, тем не менее, это не влияло на их отношение к четвероногим «караульщикам»: «ныне смеются надо мной младшие меня летами, те, которых отцов я не согласился бы поместить с псами стад моих» (Иов 30: 1). Но в качестве домашних животных собаки, согласно Библии, появляются поздно, причем с той же охранной функцией: когда Товия начинал держать путь к Рагуилу, его сопровождал Ангел «и собака юноши с ними» (Тов.5: 17). Знаменательно звучит восклицание Авенира: «разве я - собачья голова?» (II Царств. 3: 8). Смысл его почти идентичен афоризму Соломона: «псу живому лучше, нежели мертвому льву» (Еккл. 9: 14). Тут настолько сказано ясно, что всякие комментарии излишни.
Ко времени земной жизни Иисуса Христа четвероногих сторожей нередко стали держать при домах, о чем свидетельствует ответ хананеянки на отказ ей Спасителя в помощи: «Господи! Но и псы едят крохи, которые падают со стола господ их» (Мф. 15: 27). И в христианстве собака не становится львом. Апостол Павел предупреждает: «Берегитесь псов!» (Филипп. 3: 2), имея в виду лжеучителей. Ап. Петр выражается еще крепче, когда обличает грешников старой пословицей: «пес возвращается на свою блевотину» (II Петр. 2: 22).
Христиане первой половины V века считали, что предводитель гуннов Аттила родился в результате «преступной связи девушки с собакой»[1] – настолько он был ненавидим.
Назиданием на все времена звучат слова Спасителя: «Не давайте святыни псам и не бросайте жемчуга вашего перед свиньями, чтобы они не попрали его ногами своими и, обратившись, не растерзали вас» (Мф.7: 6). Речь здесь, конечно, о людях: о невозможности проповеди Евангелия перед гордыми, нераскаянными, ожесточенными, ибо такая проповедь была бы искушением Господа Бога нашего.
В словах Спасителя заключено также понятие об иерархии человека и животных. Эту мысль он проводит неоднократно, а при исцелении сухорукого фарисеям говорит прямо: «кто из вас, имея одну овцу, если она в субботу упадет в яму, не возьмет ее и не вытащит? Сколько же лучше человек овцы!» (Мф. 12: 11, 12). Говорит и ученикам: «сколько же вы лучше птиц?» (Лк. 12: 24).
Поэтому, когда речь заходит об уничижительном отношении к собакам, то воспринимать его за злое – напрасно. Было бы нелепо, если б всеблагой Творец ненавидел свое ничем не провинившееся создание. Библия указывает нам исключительно на иерархию, нарушение которой и «есть мерзость перед Господом Богом твоим». Человек психически и духовно здоровый, естественно, любит создания, сотворенные Богом. Поэтому смерть домашних животных вызывает у людей печаль. Однако она бывает подчас явно чрезмерной. В таких случаях есть основание задуматься о правильности нашей духовной жизни. Господь заповедал нам прежде всего любить своего Небесного Родителя: «возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею и всем разумением твоим» (Мф.22:37). С этой заповедью тесно связана вторая «подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя» (22:39). Если человек научится это соблюдать, то любовь к животным в его душе займет свое иерархически подобающее место.
Вопрос классификации на «чистых и нечистых» животных в Православии пересмотрен. Св. Патриарх Фотий писал: «Многое по природе очень хорошо, но для пользующихся становится большим злом, не из-за собственной природы, но из-за порочности пользующихся… Чистое стало отделяться от нечистого не с начала мироздания, но получило это различие из-за некоторых обстоятельств. Ибо поскольку египтяне, у которых израильское племя было в услужении, многим животным воздавали божеские почести и дурно пользовались ими, которые были весьма хороши, Моисей, чтобы и народ израильский не был увлечен к этому скверному употреблению и не приписал бессловесным божеское почитание, в законодательстве справедливо назвал их нечистыми — не потому, что нечистота была присуща им от создания, ни в коем случае, или нечистое было в их природе, но поскольку египетское племя пользовалось ими не чисто, но весьма скверно и нечестиво. А если что-то из обожествляемого египтянами Моисей отнес к чину чистых, как быка и козла, то этим он не сделал ничего несогласного с настоящим рассуждением или с собственными целями. Назвав что-то из боготворимого ими мерзостью, а другое предав закланию, и кровопролитию, и убийству, он равным образом оградил израильтян от служения им и возникающего отсюда вреда — ведь ни мерзкое, ни забиваемое и подлежащее закланию не могло считаться богом у тех, кто так к нему относился».[2]
Библейское понимание иерархического места собаки было свойственно и нашим предкам. А ведь обилие лесов на Руси, казалось бы, повышало роль четвероногого помощника куда значительней, нежели в древней Палестине. Если там «собачье дело» ограничивалось пастушьей и караульно-сторожевой функциями, то на русской земле, помимо охраны, оно включало в себя любительскую и промысловую охоту (домашних животных избегали резать в пищу, потребляли преимущественно дичь), а на Крайнем Севере к охоте прибавлялось тягло. И все-таки даже холодный климат бессилен был разжалобить русича-христианина: в самые лютые морозы собака не смела ступить дальше сеней; поселение ее в жилом помещении – примета размытого религиозного сознания, плодом которого является выведение декоративных пород собак.
Сегодня можно слышать: «Живя в городе, мы не можем держать свою собаку где-то вне квартиры, хотя в деревнях обычно их, как и раньше, держат в конуре во дворе. Вот, видимо, из таких чисто практических и традиционных соображений и появилось мнение, что собаку нельзя держать в доме. Нет и не может быть запретов на это».
Запретов нет на многое в нашей жизни, чего всякий порядочный человек себе не позволит, но с «перестройки» стали твердить: «Что не запрещено, то разрешено». Вот так, разрешая что не запрещено, мы уже третий раз после Гражданской войны затопили Россию волной детской беспризорности. Если есть необходимость держать собаку в городской квартире, то разумно же отвести ей место в прихожей, однако она почему-то лежит на диване или ласкается к хозяевам прямо в постели. Сколько раз приходилось слышать признания, что собака стала еще одним «членом семьи». Нет, расхожую поговорку «собака – друг человека» христианину следует понимать не буквально, а условно, помня о Библейских ценностях. Животные ведь не имеют образа Божия. Из земных творений только человек создан по образу Божию. Одним из свойств этого образа является бессмертие души. Но души у животных смертны, как учил Палама. Да и св. Василий Великий предупреждал: «Убегай бредней угрюмых философов, которые не стыдятся почитать свою душу и душу пса однородными между собою».[3] Всю пошлость очеловечивания четвероногого «друга» ярко показал М. А. Булгаков в некогда запрещенной повести «Собачье сердце».
Вполне возможно, что вошедшее в русский язык слово «собака», употребляющееся как ругательство, имеет татарское происхождение, но не это объясняет его уничижительный оттенок, как думают некоторые. Татарского происхождения и «халат», и «сарай», и «башмак», и еще много других бытовых слов, однако никто ведь их не употребляет с уничижительным оттенком. А вот матерная брань это «песья брань», язык псов, их речевое поведение. В качестве бранного, в славянских языках существует выражение «песья вера», относящееся к иноверцам.
Внимание к животным, забота о них не должны отвлекать нравственное сознание от внимания непосредственно к самому человеку. Иногда кто-нибудь из нас раздражается на людей, наносит им оскорбления, а свою собаку всегда ласкает. Это говорит лишь о бесспорной ущербности духовно-нравственной жизни. «Вникни, возлюбленный, в умную сущность души; и вникни не слегка. Бессмертная душа есть драгоценный некий сосуд. Смотри, как велики небо и земля, и не о них благоволил Бог, а только о тебе. Воззри на свое достоинство и благородство, потому что не Ангелов послал, но сам Господь пришел ходатаем за тебя, чтобы воззвать погибшего, изъязвленного, возвратить тебе первоначальный образ чистого Адама».[4]
Когда снова сказывалось на Руси язычество, тогда заявлял о себе и «народный оккультизм». Так на Святки девушки загадывали: «Гавкни, гавкни, собаченька, где мой суженый!». А сколько самых невероятных примет связывали люди со своими дворовыми сторожами, начиная от их воя и кончая походкой! Та же матерщина широко была представлена в разного рода обрядах явно языческого происхождения – свадебных, земледельческих, т.е. в обрядах, связанных с плодородием. Мат являлся необходимым компонентом данных обрядов и носил, безусловно, ритуальный характер.
Поучителен случай со старцем Паисием Святогорцем. Однажды его спросили:
– Отец, помешают ли радости этой жизни и привязанность к ним нашей души тому, чтобы преуспевать по-христиански?
– Нет, если сумеешь иерархически правильно относиться к вещам. Например, детей своих будешь любить как детей, жену свою как жену, родителей своих как родителей, друзей своих как друзей, святых – как святых, Ангелов – как Ангелов, Бога – как Бога. Нужно каждому воздавать честь и уважение, которые ему надлежат, – ответил старец.[5]
Сегодня раздаются голоса: «“дискриминация” собак православными христианами не имеет под собой основания».[6] Правильно, «дискриминация» – не имеет, но иерархическое сознание должно православных христиан не покидать. Иначе надо примириться с такими случаями, подобными тому, что произошел в Великобритании, когда в роли подружки невесты на свадьбе выступила собака.[7] Как соглашаться с присвоением собакам человеческих имен, а людям – собачьих кличек? Писать о чем уже стало банальностью, но все же необходимо напомнить, что подобное есть ни что иное, как святотатство. Имена ведь берутся из святцев. А это – поругание Христа в человеке и оскорбление Царя Небесного на Престоле, плевок в святых – друзей Сына Человеческого. Чем тогда надеемся на Суде оправдаться?
Здесь поневоле хочется привести крылатую фразу М. Скотта: «Не смотрите на своих собак как на людей, иначе они станут смотреть на вас как на собак».
Несмотря на символику, иерархическое сознание и поставило под запрет изображения св. мученика Христофора с собачьей головой. С «песьеголовостью» у славян-язычников, например, по данным письменных источников, связаны религиозно-магические комплексы – поедание женских грудей, кормление щенков женщинами, ритуальное убийство младенцев.
Хотя в раннехристианские времена собака была символом верности церковным вероучениям и бдительности по отношению к ересям (изображения собаки часты у подножия могильных памятников, на что обращал внимание А. С. Уваров, считавший данные изображения символом самого христианина[8]).
Тем не менее, то, что было позволительно на заре христианства, не дает разрешения на его применение сегодня.
Мы должны уяснить одну простую истину: без иерархически верного понимания мира нет спасения человеку.
И отношение к собаке – одно из звеньев этого понимания.
Добавлено (14.02.2010, 15:37)
---------------------------------------------
Все Аминь! Кто хочет может высказать свое мнение! 
Добавлено (14.02.2010, 15:50)
---------------------------------------------
Это одна из самых распространенных приходских сплетен. "Если дом освящен - поселяется Господь, а если пустили собаку в дом - благодать Святого Духа уходит!" (Это из жития Пелагеи Рязанской, о ней - отдельная речь).
Библия не учит о несовместимости собак и благодати. Когда Ангел Рафаил сопутствовал Товии, "отправились оба, и собака юноши с ними"(Тов.5, 17). И Агела это не смущало.
Есть в Писании место, где собака - символ блага: "...какое общение у волка с ягненком? Так и у грешниа - с благочестивым. Какой мир у гиены с собакой? И какой мир у богатого с бедным" (Сир. 13, 21-22)
И Церковная история позволяет молвить слово в защиту собак.
В 1439 году во Флоренции проходил собор, заключивший унию католиков с православными. В последний день собора, когда зачитывался акт об унии у ног византийского (православного) императора лежала собака.
И вот, когда начали читать это документ, предательский с точки зрения Православия, собака залаяла так, что никто не мог ее остановить. Дело, кстати говоря, происходило в храме.
И это пёс был единственным, кто возвысил свой голос в защиту Православия.
Христианство до 4 века не признавало наличия души у женщин, а вы удивляетесь, почему собак не пускают. Спасибо - баб допустили. (Мнение с форумов)
